Домик в Коломне - Страница 5

К оглавлению

5

    И табор свой с классических вершинок
Перенесли мы на толкучий рынок.

Однако в этой легкомысленно-веселой, с первого взгляда, поэме то и дело неожиданно прорываются ноты глубокой грусти и горечи. Прервав с самого начала свой рассказ о «смиренной лачужке», где жила вдова с дочерью (строфа IX), поэт переходит к размышлениям, сначала грустным, затем все более горьким и озлобленным; он должен усыплять или давить в сердце «мгновенно прошипевшую змию»... Поэт мрачной шуткой отбрасывает эти мысли:


    Я воды Леты пью,
Мне доктором запрещена унылость:
Оставим это, — сделайте мне милость!

Второй раз прерывается рассказ грустным отступлением после XX строфы, где рассказывается о прекрасной, молодой и богатой графине и о том, что скрывалось за ее гордостью и величавостью:


    Но сквозь надменность эту я читал
Иную повесть: долгие печали,
Смиренье жалоб...

и т. д.

Этот эпизод никак не связан с сюжетом «Домика в Коломне», но он, как и предыдущий, приоткрывает подлинный характер с виду «легкомысленной» повести Пушкина, за веселым, шутливым рассказом которой чувствуется грустная, огорченная и озлобленная душа поэта...

Описания Коломны — тогдашнего глухого предместья Петербурга, — образы ее жителей и их мещанского быта, несмотря на шутливый сюжет, даны с необыкновенной реалистической верностью, наблюдательностью и поэтичностью. Они пополняют ту обширную картину русской жизни, которую создал в своих реалистических произведениях Пушкин.

С. М. Бонди

notes

1

С. А. Ширинский-Шихматов — автор поэм религиозного содержания; выступал против применения глагольных рифм.

2

Популярный в мещанских кругах писатель XVIII в. 

3

Гоффурьер — старший лакей при дворе. 

4

Кладбище для бедных на Охте. 

5

Рифмы «женские» (с ударением на предпоследнем слоге) и «мужские» (с ударением на последнем слоге). 

6

Жоко — Персонаж модной в 1820-х годах в Париже мелодрамы «Жако, или Бразильская обезьяна».

7

Буало.

8

Журнал «Московский телеграф», боровшийся против французского классицизма.

9

По-видимому, Пушкин собирался напечатать некоторые из этих строф отдельно от поэмы «Домик в Коломне».

10

В рукописи сохранился недоработанный вариант этого места:


И табор свой с классических вершинок
Перенесли мы на толкучий рынок.

*

И там себе мы возимся в грязи,
Торгуемся, бранимся — так что любо,
Кто в одиночку, кто с другим в связи,
Кто просто врет, кто врет сугубо.
Но, муза, никому здесь не грози,
Не то тебя прижмут довольно грубо
И вместо лестной общей похвалы
Поставят в угол «Северной пчелы».

11

Намек на выражение в статье <И>. В. Киреевского, которое высмеивали журналы того времени: «древняя муза его (Дельвига) покрывается иногда телогрейкой новейшего уныния».

12

Газета, издаваемая Булгариным.

13

Владельца ресторана в Москве.

14

Строфа в восемь стихов, где первый стих рифмуется с третьим и пятым; второй — с четвертым и шестым; седьмой стих рифмуется с восьмым. Сложность этой строфы состоит в необходимости подбирать каждый раз не по две (как обычно), а по три точных рифмы, что, по свойству русского языка, но так легко.

15

См. эти выброшенные Пушкиным стихи в разделе «Из ранних редакций».

5